Настя думает: «я заехала в колею.
из нее видно кроны и звездные корабли».
Настя знает точку на карте, но не видит за ней Земли.
так ревут, разбивая кулак об стену, но не чувствуя кулака.
говорит: «как так».
Насте кажется, что она Чернобыльская АЭС,
и сейчас секунды встанут на сорок пять.
Настя думает: «сколько можно с собой намертво воевать,
сколько зон отчуждения множить и строить стен».
говорит: «все тлен».
Настя думает: «я устала быть сингулярностью,
транслятором черных дыр.
вот бы кто-нибудь Умывальник, а я его Мойдодыр,
чтоб отмыл мою мглу, свирепствующую в груди».
говорит: «приди».
думает: «сколько надо построить храмов,
чтобы храм был всегда внутри.
почему люди Бога так странно изобрели,
что живет он не в них, а в иконах в ночном такси».
говорит: «спаси».
Настя думает: «хоть бы кто-то меня любил,
чтоб взаправду, а не в крошево кровь дробя».
только кажется, что не любит сама себя.
а Бог смотрит на Настю, туда, где в ней все скрипит.
говорит ей: «спи».
«я укрою тебя одеялом из звездного полотна,
чтобы тьма твоя осталась освещена.
отведу на моря, где воды сладки, как мед.
засыпай. никто дурной тебя не найдет.
умащу тебя елеем, роты направлю вспять:
я останусь последним, кого им дано распять.
и отдам тебе горные пики и Южный Крест,
чтобы ты, как и я, воскресла. и мир воскрес.
засыпай, засыпай, планеты сплотились в ряд,
они спят под твоим одеялом. и звезды спят.
засыпай и забудь про все, что тебя терзает».
Настя спит.
и наутро
действительно
воскресает.
(c) Грата
